Беги, Василич, беги! - Страница 47

— Но ведь с того света не возвращаются, — возразил я, чувствуя прилив сил и осознание того, что на рожон бросаться не надо, если хочешь чего-то достигнуть.

— Еще как возвращаются, — возразил мне Жучара, — ты сказки старые читал? Читал. Там богатыря убивают, потом мертвой водой раны заживят, а живой водой оживят. И вот он снова в строю и тискает баб, из-за которых пустился в эти опасные приключения.

— Ладно, сказал я, — тебе спасибо большое за помощь, а теперь скажи как на духу, чего это ты бросился нам помогать да просвещать, как здесь и что? Сам взялся или кто-то приказал?

— Хэ-хэ, — засмеялся Жучара, — инициатива всегда наказуема, как там, там и здесь. Бугор приказал, он тут над всеми мазу держит, решил вас прощупать.

— А как он и ты здесь оказались? — спросил я шестерку бугра. — Сюда попадают только за заслуги.

— Да у нас этих заслуг больше, чем у какого-то генерала или маршала с генсеком, — засмеялся мужичонка, — они душегубы, а нам, если не сопротивляться, так и резона нет кого-то жизни лишать. А ты сам-то как сюда попал? Тоже за заслуги какие-то? А чекист Гудыма как? Маузеришко-то где его? Да и давайте, к бугру пойдем, он хочет лично покалякать, только продумывайте, что отвечать будете, а то если прилетят ангелы с плетями, то этими плетями мы вас наказывать будем.

Вот вам и рай с большой и с маленькой буквы. То же самое только вид сбоку. Та же бодяга, что и у нас на земле. Всюду нужно пробиваться, где локтями, где ногами, где зубами, а где и оружием приходится себе дорогу пробивать или жизнь свою сохранять.

На земле правосудие зорко следит за правами преступников, уничтожая тех, кто смеет оказать им сопротивление. Здесь то же самое, поэтому сопротивляться нужно с улыбочкой, с хорошими мыслями, чтобы не прилетели беспилотники. Это правило мы уже усвоили. И в чем-то мы должны превосходить их, потому что на земле мы не умирали, а прибыли сюда в полном здравии и в ясном уме, хотя, кто в ясном уме полезет в рай, будучи полным жизни? Второй вопрос. Они вообще кто, зомби или духи какие-нибудь? И еще, а откуда они знают Гудыму, по его чекистской или криминальной жизни?

Глава 59

— Все слышал? — спросил я Гудыму, повернувшись к нему. — Ты этого бугра раньше знал?

— Даже и не знаю, — сказал старый чекист, — многих я знал, но все здесь на одно лицо, лысые и в балахонах, но раз меня кто-то узнал, так и я кого-то узнаю. Пойдем к ним, раз приглашают, но держи ухо востро.

По здешним правилам, стоять можно только во время приема Святого Духа, стоя с открытым ртом, обращенным вверх. Все остальное время нужно двигаться, но можно двигаться с разной скоростью и получалось, что все двигаются, но при разных скоростях движения получалось естественное рандеву тех, кто хотел переговорить о чем-то.

Так и мы пошли к группке людей, которая двигалась очень медленно.

— Если что, — предупредил я Гудыму, — постарайся прижать язык и ничего про себя не проговаривать.

— А зачем это? — не понял чекист.

— Ты чему в чекистской школе учился? — укорил я его. — Это же каждый разведчик знает, что даже при чтении чего-то человек проговаривает про себя то, что он читает, посылая в разные стороны мыслительные импульсы. Если взять в зубы карандаш и читать, то язык перестает проговаривать читаемые слова, и скорость чтения увеличивается, и мозговые импульсы не выдают то, что ты читаешь.

— Да я, понимаешь ли, — сказал Гудыма, — ни в каких чекистских школах не учился. Сказали мне, давай, парень, иди в ЧК, получишь синие галифе, хромовые сапоги, кожаную куртку и маузер в деревянной кобуре, будешь важным человеком и станешь карать всех врагов. Вот я всех и карал, на кого мне пальцем указывали. А с языком я понял, прижму, если что.

Мы не торопясь нагнали тех, кто нас хотел увидеть.

— Вы от кого будете? — спросил нас совсем неприметный человек, внешне даже похожий на Жучару, как будто его брат.

— Мы сами по себе, вдруг сказал Гудыма, — а вот он самый главный, — и он указал на меня. — А ты куда свою гнусавость дел, Гуня? — спросил он того, кто привык сам задавать вопросы.

— Куда надо, туда и дел, — ответил местный авторитет. — А что, кроме вас двоих здесь никого нет?

— Как это никого нет? — возмутился Гудыма. — Сейчас свистну, орава моих пацанов налетит.

— Ну, свистни, — усмехнулся Гуня, — посмотрим, как они с моими ребятами смотреться будут.

Кто и кого брал на понт, не известно, но он был старожилом, а мы новичками и это меняло дело не в нашу пользу.

Гуня поднял руку, и мы увидели, как в толпе образовалось движение к нам не менее десяти человек. Мы не знали, как дерутся здесь, что за оружие носят и вообще, живые они люди или нет. А то начнешь драться с каким-нибудь зомби, а он как Кощей совершенно бессмертный. Чего доброго, еще тебя пришибет.

Через несколько минут около Гуни сгруппировалось человек пять крепких парней и около нас появилось семь новичков. Двоих я сразу узнал, это было были мордовороты Гудымы, а пять других качков вообще были странными. У них отсутствовали рты.

Гудыма обнялся со своими телохранителями и победно посмотрел на Гуню.

— Ладно, — процедил тот, — будем считать, что на нашем поле появился новый игрок. Будем готовить сходку, чтобы определить место вам. Потом свяжемся, — и его группа увеличила скорость.

Гудыма о чем-то активно разговаривал со своими людьми, а потом подошел ко мне.

— Вообщем так, — сказал он, — за нами была погоня, семь омоновцев в полном вооружении. Ребят моих первыми спустили по веревке, а потом спустились они. Апостол Петр сам им открыл калитку, а они хотели его положить на пол и напинать по ребрам, причем так матерились, что хоть святых из комнаты выноси. Вот тут Петр и лишил их речи, заклеив рты, отобрал автоматы и всем снял прически. Потом мужик по имени Савелий отвел всех в пустую комнату и посоветовал больше гулять по улице. Ну, тут они нас и увидели, а как заметили, что к нам пошли пять каких-то человек, то и они пошли за ними к нам. Поэтому и число нас увеличилось.