Беги, Василич, беги! - Страница 78

Быстрый завтрак бутербродным с беконом желе, чашка растворимого кофе.

— Отвезешь меня домой? — спросил я Алекса.

— Конечно, — ответил тот, — а ты уже вспомнил?

— Да все вспомнил, — улыбнулся я, — с меня три фюрера за мойку машины.

Я все вспомнил, и мне стало как-то неуютно с моими новыми воспоминаниями. С такими воспоминаниями можно пойти куда угодно, лишь бы избавиться от них.

Я поймал себя на мысли о том, что я-то тот, кто пришел сюда через опасное болото и что я еще не совсем понял, кто я и что делаю здесь. Какая-то чертовщина. Наполовину я и наполовину не я. Нужно как-то выкручиваться.

На двадцать седьмой уровень мы добрались почти мгновенно.

— Можно было и пешочком прогуляться, — сказал Алекс, — лифты функционируют нормально, а от тебя до лифта рукой подать.

— Успеем еще нагуляться, — сказал я и помахал Алексу рукой.

Мой хаус был такой же, как и у моего друга.

Привычным движением я сунул запястье к экрану сканера у дверей и нажал кнопку. На центральном пульте меня идентифицировали и дали зеленый свет к продолжению моей жизни:

— Ваша лекция в 12.42 на седьмом уровне шестого корпуса. Тема: первая инкарнация ГБ.

Все понятно, нужно рассказывать курсантам о появлении ГБ. Первокурсники, этим все нужно разжевывать, хотя, чего там разжевывать, им в саду-интернате разжевали вместе с питательной смесью.

Я машинально сунул руку под поверхность письменного стола и достал пачку сигарет. Контрабанда, «Tarantino», из натурального табака без примесей химических веществ. В древности такие сигареты называли либо самосад, либо сигареты «Партизанские». Продирает до задницы. Вечная спичка вспыхнула сразу. Это не современное изобретение, а историческая вещь, завалявшаяся среди мусора при переоформлении музея истории республики. Рядом с глобусом нашей республики лежала маленькая пластмассовая коробочка, очень тоненькая, невзрачная с каким-то винтиком сверху. Я долго разбирался что это такое, пока наконец не понял, что это примитивное огниво. Вкручивающийся стержень с тряпочкой внутри был кресалом. Коробочка — это емкость для горючего и держатель кремня на боковой грани. Заправив контейнер техническим спиртом и смочив фитиль, я чиркнул кресалом по кремню. Вспыхнул огонь, и я прикурил сигарету. Как же давно я не курил, даже голова пошла кругом.

Прекрасно знаю, что это вредная привычка, которая разрушает мое здоровье, но бросить не могу. И власти помогают курильщикам. Чем больше запретов, тем конспиративнее и настырнее становятся сами курильщики, которые начинают вредить властям и некурящим за ущемление их прав. Контрабандисты табака становятся не менее популярными и сильными, чем наркоторговцы, курильщики — организованными. Не исключу, что следующую революцию совершат именно курильщики, объединенные в партию и поддержанные теми, кто страдает от всяких запретов и репрессий, связанных с этими запретами.

На стене зажегся экран и появилось изображение красивой женщины.

— Привет, любовничек, — сказала она, — где-то это ты так долго скрывался от меня? С моими связями на Центральной, ты от меня никуда не скроешь.

— Естественно, дорогуша, — в унисон ответил я, — ты там мизулировала половину персонала и тебе все должны. А вот я тебе ничего не должен.

— Как это не должен, — возмутилась женщина, — а наш сын?

— Какой еще сын? — не понял я. — Мы с тобой встретились случайно и так же разлетелись по своим насестам. Тебя не было восемнадцать лет, и я о тебе уже забыл. А сейчас преподносишь подарочек. С чего бы это?

— Мальчик вырос и выпустился из детскоприемного дома, ему нужно делать карьеру, — сказала женщина, — вот я и вспомнила о тебе. У тебя золотые галуны, а у него синенькая тряпочка на штанах. Нужно, чтобы и он блистал в обществе.

— Для этого нужно учиться, — сказал я, я помогу ему с учебой, если буду знать, что это мой сын.

— Твой-твой, — заверила меня женщина, — генетическую справку я отправила тебе электронной почтой. А с учебой ты, вероятно, забыл старую поговорку: век живи, век учись, все равно дураком помрешь. Кто из наших начальников чему-нибудь учился? Они даже не знают, с какой стороны подходить к компьютеру. Умеют включать телевизор и кондиционер и орут благим матом: запорююю! Вот и все начальничество. Все начальники одним миром мазаны. Кто из их сыновей делал карьеру? Никто. Сразу получали высокие должности под папенькиным крылом. А чем наш сын хуже? Пусть тоже будет начальником.

Глава 103

— Ладно, я посмотрю, что можно будет сделать, — сказал я и выключил экран.

— Вот они современные нравы, — подумал я, — и мизуляция это никакой не секс, а мастурбация порознь. Вряд ли она сама рожала ребенка, отдала пробирку со спермой и своим мазком в инкубатор, и там родился мальчик, которого сразу поместили в детскоприемный дом. Отцовство и материнство возникает в совместном вынашивании ребенка, мучениях при родах и неудобствах в выращивании его, которое затем превращается в неистребимое родительское чувство и осознание того, что ты в этом маленьком тельце видишь свое бессмертие. С другой стороны, как говаривал мой старый знакомый хирург-гинеколог, все болезни начинается одновременно с половой жизнью. Все было нормально, никаких болезней, а как только началось регулярное получение удовольствия в постели, как все болезни тут как тут, только успевай оперировать.

Внутри меня было какое-то раздвоение чувств. С одной стороны, я чувствовал ответственность за молодую жизнь, начало которой положил я, а с другой стороны — какое мне дело до какого-то молодого отпрыска, которого я в глаза не видел и видеть не хочу.